Сообщение американского президента о результатах не анонсированного заранее телефонного разговора с российским диктатором, опубликованное, удаленное и снова размещенное в среду на платформе Truth Social, похоже, стало свидетельством тупика, в который зашли переговоры по иранской ядерной программе. Дональд Трамп отметил, что у него сложилось впечатление, будто Владимир Путин согласился с тезисом о недопустимости обладания Ираном ядерным оружием. Хозяин Овального кабинета, кажется, был обнадежен предложением кремлевского вождя поучаствовать в переговорах.

[see_also ids="634120"]

Посты Дональда Трампа в социальных сетях — жанр специфический, неизменно обескураживающий читателей. Среди прочего в данном случае бросается в глаза, что больше половины объема рассказа о содержании разговора с российским лидером посвящено иранскому вопросу. И это через пару дней после второй встречи украинской и российской делегаций в Стамбуле, продемонстрировавшей бесперспективность с точки зрения возможности достижения мирного соглашения этого формата. Это на фоне настойчивых предложений Украины, Турции и европейских партнеров об организации прямой встречи с Россией на уровне глав государств. Наконец, это после невероятно удачной атаки СБУ на стратегическую авиацию противника, о которой Дональд Трамп сообщает лишь то, что Владимир Путин уверен, что вынужден на нее ответить! О какой-либо реакции американского президента на это заявление в посте не говорится. По сути, глава Белого дома просто в очередной раз выступил ретранслятором путинских угроз, а хозяин Кремля использует его для передачи месседжей, которые не готов публично обсуждать от первого лица (пост Дональда Трампа — пока вообще единственное свидетельство какой-либо реакции Владимира Путина на украинскую атаку российских аэродромов). Складывается впечатление, что для хозяина Белого дома основным пунктом обсуждения была предложенная российским диктатором помощь в «очень важном вопросе» предотвращения получения Ираном ядерного оружия.

Можно вспомнить, что Москва и раньше, еще зимой, изъявляла готовность сыграть роль посредника между Вашингтоном и Тегераном. Однако пока ее услуги в этом качестве не были востребованы. Что же происходит сейчас, и почему теперь США в них нуждаются?

Начать следует с констатации: ирано-американские переговоры о ядерной программе, несмотря на неизменно оптимистичные комментарии со стороны представителей Белого дома, зашли в тупик. После пятого раунда, прошедшего в Риме 23 мая, стало очевидно, что стартовые позиции сторон не могут быть сведены к общему знаменателю. Еще хуже то, что стороны не демонстрируют готовности их корректировать. Какой-либо существенной динамики, свидетельствующей о поиске приемлемого компромисса, не заметно. Тегеран настаивает на сохранении возможности обогащения урана, отказывается избавиться от уже произведенного сырья и демонтировать оборудование. Вашингтон требует прекращения обогащения.

При этом иранцы еще меньше склонны к уступкам, чем американцы. Белый дом проявлял гибкость, пытаясь найти какую-то модель, которая позволила бы Тегерану сохранить лицо, а Вашингтону — заявить о достижении «очень хорошего соглашения». Но Исламская республика последовательно отвергала все варианты.

[see_also ids="639695"]

Последнее предложение спецпредставителя американского президента Стива Виткоффа передал министру иностранных дел Ирана Аббасу Аракчи глава внешнеполитического ведомства Омана Бадр аль-Бусаиди в ходе визита в Тегеран 31 мая. Текст послания не был обнародован. Если верить утечкам в прессу, согласно этому варианту, США готовы признать право Ирана на мирную ядерную программу, однако конечной целью соглашения остается прекращение обогащения урана на территории Исламской республики. В будущем для обеспечения потребностей гражданской ядерной программы обогащение планируется наладить под контролем МАГАТЭ в рамках регионального консорциума, который будет создан при участии соседних арабских стран с американской технической поддержкой. США даже обещали помочь Ирану со строительство атомных электростанций.

Понимая, что такая модель требует длительных технических консультаций, американцы предложили заключить сначала временное соглашение, которое позволит продолжить переговоры. На этом этапе предполагалось, что Иран сохранит возможность продолжать обогащение урана до небольшой концентрации. Обнародовавшая эти детали «Нью Йорк Таймс» отмечает, что окончательное соглашение может быть достигнуто не скоро и отвечать за его выполнение будет, вероятно, уже следующая администрация Белого дома. Пока же Исламскую республику избавляют от необходимости начать выполнение самого неприятного для нее американского требования — демонтажа центрифуг, позволяя ограничиться обязательством прекратить обогащение позднее.

Однако Иран отверг и этот вариант. В минувшую среду рахбар (верховный лидер Исламской республики) аятолла Али Хаменеи в очередной раз заявил, что требование прекращения обогащения урана «полностью противоречит ценностям Исламской революции». Иран, по его словам, независим, и не нуждается в разрешении США.

С одной стороны, гордую неуступчивость верховного лидера можно понять. Ядерная программа — предмет национальной гордости, символ того, что, несмотря на санкции и внешнее давление, Исламская республика способна на решение сложнейших технических задач. Кроме того, это вопрос политического престижа. Обладание ядерными технологиями — не просто демонстрация реальной независимости от внешнего давления. Это и заявка на региональное лидерство, и намек на возможность в случае необходимости в сжатые сроки получить оружие, которое позволит угрожать кому угодно. Переговоры уже помогли выиграть несколько месяцев, за которые Иран, согласно отчету МАГАТЭ, почти удвоил свои запасы урана, обогащенного до уровня свыше 60%, доведя их объем до более чем 400 кг. Эксперты подчеркивают, что Исламская республика является единственной страной мира, которая обладает таким запасом высокообогащенного урана, не имея ядерного оружия.

[see_also ids="642253"]

Однако, с другой стороны, в контексте заинтересованности тегеранского режима в снятии санкций такая неуступчивость может показаться странной. Социально-экономическая ситуация в Иране продолжает оставаться крайне напряженной, угрожая взрывом. В последнюю неделю страну, где очень плохо развито железнодорожное сообщение, практически парализовала забастовка водителей-дальнобойщиков, вызванная ростом цен на базовые продукты. В этой ситуации возможность военного удара выглядит просто убийственной для существующего режима.

Заносчивое упрямство режима аятолл, по всей видимости, вызвано все усиливающимся скепсисом в отношении готовности американского президента выполнять те громкие угрозы, которые он щедро рассыпал последние полгода. Похоже, в Тегеране тоже склонны полагать, что Трамп всегда сдает назад. Возможно, окончательно там это осознали после того, как Вашингтон свернул операцию против йеменских хуситов, которая влетела Белому дому в копеечку, выявила определенные логистические, ресурсные и технологические ограничения американских вооруженных сил, но не нанесла сокрушительного урона противнику.

Очевидно, что гипотетическая операция против Ирана была бы на два порядка сложнее и дороже. Согласно возможным сценариям гипотетической операции, которые просчитывали в Пентагоне, для достижения результата «отбомбиться» не получится. В случае развязывания боевых действий речь идет не о разовом ракетно-бомбовом ударе, а об «открытии фронта», что приведет не только к серьезной угрозе жизням американских солдат в регионе, но и в целом дестабилизирует ситуацию непредсказуемым образом.

В дополнение к чисто военно-техническим соображениям, политические риски, похоже, сдерживают Белый дом еще эффективнее. Все «замечательные сделки» с Саудовской Аравией, Катаром и Объединенными Арабскими Эмиратами, которые Дональд Трамп привез из своего «фантастического» турне, в случае начала региональной войны перестанут стоить больше, чем бумага, на которой стоят подписи. Иран недвусмысленно угрожает арабским монархиям Персидского залива в случае удара по его ядерной инфраструктуре. При всем желании вряд ли США были бы в состоянии обезопасить своих региональных союзников от иранских ракет и дронов, а в Белом доме сама идея необходимости подобных трат, похоже, не вызывает особого энтузиазма.

[see_also ids="642081"]

Может ли вмешательство Москвы вывести переговоры из тупика? Вряд ли. В принципе, Россия, как и другие страны ядерного клуба, не заинтересована, чтобы в нем появлялись новые участники. Но помимо этих общих соображений, у России нет особых причин помогать достижению сделки. Владимир Путин как раз заинтересован в том, чтобы Дональд Трамп выглядел (и был) растерянным трусом, который отступает перед упрямством по определению более слабого противника. По другим причинам, но сценарий эскалации тоже устраивает Москву. Если США увязнут в новом масштабном конфликте, они в еще большей степени будут готовы бросить европейских партнеров на произвол судьбы, а Украину отдать в зону интересов России. Возможности закупки американского вооружения для западных союзников Штатов уменьшатся, а вот цены на нефть вырастут. Вашингтону нужно сделать какой-то существенный подарок Москве, чтобы привлечь ее в иранском вопросе на свою сторону. В принципе, это тоже не совершенно невозможно: например, можно снять или ослабить санкции, не дожидаясь какого-то прогресса на российско-украинском треке.

Но даже если Россия захочет помочь, вряд ли ее вовлечение в переговорный процесс поможет убедить Иран проявить гибкость. Тегеран не доверит Москве хранение своего высокообогащенного урана. Энергетические станции «Росатом» готов строить и без разрешения Вашингтона. Особых рычагов давления на Хаменеи у Путина нет. А вот дальнейшее затягивание переговорного процесса участие российских дипломатов вполне может обеспечить.

Правда, не все в регионе готовы бесконечно наблюдать, как работают иранские центрифуги. В случае если в ближайшие месяцы американское давление не приведет к прекращению обогащения урана, возрастает вероятность израильского удара по иранской ядерной инфраструктуре. Пока США сдерживают своего союзника, но в Тель-Авиве нарастает раздражение. Нельзя исключать, что Израиль решится ослушаться и взять судьбу в свои руки. Уничтожение «сионистского образования» — официальная задача Исламской республики. В случае получения режимом аятолл ядерного оружия уничтожение угрожает еврейскому государству, а не далекой Америке. После 7 октября Израиль не может позволить себе относиться к подобной риторике недостаточно серьезно.

[see_also ids="641257"]

Шансов на это добавляет внутриполитическая ситуация. Вероятно, в начале осени, после летних парламентских каникул, страна пойдет на досрочные выборы. Без американской помощи Израиль не в состоянии положить конец иранской ядерной программе, но может существенно отбросить ее назад. Кроме того, расчет может строиться на то, что американцы волей-неволей будут втянуты в конфликт, когда Иран начнет отвечать.

Если Дональд Трамп хочет избежать такого сценария (а он явно не хотел бы подобного развития событий), ему надо наконец продемонстрировать способность что-то делать, чтобы добиваться достижения провозглашенных целей. Владимир Путин ему в этом не поможет.

Пустые угрозы и задабривание диктаторов не способствуют стабильности — ни на Ближнем Востоке, ни в других регионах.

[votes id="2725"]