Пока в двух словах.

Повторюсь.

У русских нет ни одной причины, для того, чтобы стремиться к миру.

У русских есть много причин, для того, чтобы дальше вести войну.

Экономические, идеологические, политические – в наличии.

Ключ от мира не в Вашингтоне, не в Киеве и не в Брюсселе. Он в Москве.

Закончить может или тот, кто победил, или тот, кто начал.

Требовать от Украины переговоров можно, конечно. Более того, Украина на это готова.

Предлагаю всем вместе ответить на вопрос: влияет ли желание Украины участвовать в мирном процессе на результат мирного процесса?  Ответ: нет.

В виду отсутствия мирного процесса.

Потому что требование капитуляции от страны, которая четвертый год успешно ведет полномасштабную войну с противником, многократно превосходящим ее по численности, вооружениям, площади и ресурсами, абсурдно по сути.

Мы не способны нанести России военное поражение. Это печальный факт, который был понятен с самого начала.

Но и для того, чтобы нанести военное поражение нам, России нужны колоссальные ресурсы и многие года.

Мы не согласны капитулировать.

России не нужен мир.

Трамп, простите, болтун.

Европа очень хочет, но мало может (помните, как такое состояние называется? ) Ну, и выводы.

КВН будет продолжаться, тут ни у кого, кроме нашего, лучших шансов нет. Остроумно отвечать мы умеем.

Мира не вижу в упор.

Справедливого мира – тем более.

Как это не грустно говорить, но show will go on.

Трамп играет в миротворца. Европа в спасителей.

Русские продолжают убивать и разрушать.

Мы продолжаем защищаться.

Есть ли выход к миру в этой ситуации?

Да. Через силу. В принципе, эту войну можно было закончить в марте 22. Будет ли сила применена для умиротворения агрессора?

Нет. Потому, что страшно. Это вам не Йемен пинать.

Вот, собственно, и весь расклад.

Но переговоры, конечно будут. Путин на них не прилетит – не царское это дело переговариваться.

Будет процесс ради процесса под радостные крики из Белого дома.

А нам надо готовиться переходить в save mode, максимально беречь человеческие жизни и ожидать длительного военного противостояния.