Мой друг венесуэлец, настоящий патриот своей страны сказал мне сегодня: "Спасибо, что пишешь о нас, это чрезвычайно важно! Не прекращай, пожалуйста, иначе мы будем отрезаны от всего мира! "

Венесуэла продолжает быть притчей во языцех и, несмотря на то, что такая популярность — следствие беспрецедентного гуманитарного, экономического, политического кризиса, я рада тому, что события в стране обсуждают. Сейчас важно быть и оставаться в фокусе всего мира. Сами мы не справимся, это очевидно.

На мой ящик в Facebook продолжают поступать сообщения и просятся в друзья журналисты российского "Первого" и других каналов, они "вылавливают" живущих в Венесуэле русскоязычных и хотят интервью. Некоторые нашли своих "клиентов", которые радуются временной звездности. Вопрос же остро стоит в правдивости и беспристрастности информации, получить которую в последние недели становится все сложнее.

Быть правдивым журналистом в Венесуэле опасно. Их увольняют, задерживают, депортируют или не пускают в страну. Не претендуя на истину в последней инстанции, просто пишу о том, что вижу сама и чему стали свидетелями близкие мне люди. Итак, пройдемся по сегодняшнему венесуэльскому обществу, и настроениям.

Подавляющее (однозначно более 80%) большинство за смену существующей власти. Среди них не редкость бывшие чависты. Страха гораздо меньше, надежды растут, особенно учитывая международную поддержку. На многотысячном марше и последующем митинге 2 февраля одной из первых стран, признавших временного президента Венесуэлы, была названа Украина, хотя, судя по последним новостям, поторопились. Давайте уж "да" так "да", а "нет" так "нет", а то за Отчизну обидно.  А вот итальянцы, живущие здесь, открыто возмущались отказом сделать это правительством своей страны.

Эту часть населения не пугает возможное военное вмешательство и страшилки про судьбу Сирии и гражданскую войну. И для меня, зная медлительных (украинцы скажут ленивых), патологически расслабленных и дружелюбных венесуэльцев, которые очень толерантно относятся к инакомыслящим, невозможно поверить в возможность длительного конфликта. Во всяком случае, со стороны этой группы граждан.

В то же время митинговали сторонники Мадуро, но в репортажах с события использовали кадры и фотографии времен Уго Чавеса. Ведь на самом деле живущие поблизости публиковали доказательства, которые свидетельствуют о совсем другом количестве участников митинга. Среди них были и те, кто пришел по принуждению, а-ля "распространите среди жильцов нашего ЖЭКа. А если не будут брать — отключим газ! ". Ведь здесь быстро увольняют неблагонадежных. Есть и те, кто, отчитавшись по-быстрому, снимают красную футболку строителя социализма. Не знают, за какую шапку хвататься… Однако беспокоят меня идейные, ими легко манипулировать, ведь они искренне верят местному телевидению, доказательства называют сфальсифицированными, экономический кризис — результатом сговора, беспредельщиков-полицейских объявляют переодетыми оппозиционерами. В ту же сторону трубят и продажные, те, кто зарвался в беззаконии, эти пойдут на все. Вот такие кричат — будет кровопролитие, США нужна наша нефть, они хотят контролировать наши природные богатства.

На что другая сторона резонно отвечает, что Россия, Китай и Куба тоже не за пирожками и пляжными прогулками сюда пришли, и богатства эти просто пустили в расход ради собственной наживы и ни для чего более. И что война уже идет, в Венесуэле от насилия погибает больше людей, чем в любом вооруженном конфликте на планете.

Суммируйте тех, кто не получает диализа, антибиотиков, химиотерапии. Не говоря о детях до трех лет, которые недополучили молока и полноценного питания. Они живы, но есть невосполнимые потери для детского организма. У меня постоянно перед глазами недавно увиденная ночная сцена — молодой парень роется в мусоре, а его беременная подруга стоит рядом и ждет… Не люблю делить людей на категории, каждый живет тем, до чего дошел на данный момент своей жизни, но нельзя не заметить, что есть здесь и те, кому удобно быть слепым, глухим и немым.

Теперь о задержаниях и убийствах. В отличие от протестов 2014 и 2017 годов, доказательств преступлений практически нет, ни фото, ни видео. Цензура на высоте, журналисты под контролем. В Венесуэле нет смертной казни, но есть отряды смерти, так называемые FAES — полицейский спецназ. Одетые в черное и в масках, они производят зачистки в бедных кварталах, стреляют на поражение.

Есть информация, что убиты 79 человек, за одну неделю задержано 791. Большинство убитых — молодые люди из густонаселенных районов. В ход пошла тактика запугивания, во время и после протестов были арестованы несовершеннолетние, в их числе мальчик с эпилепсией, над которым издевались. Родителей и адвокатов не пускали к задержанным детям.

Судью одного из штатов, отказавшуюся подписать бумаги на задержание, запугивали, она уволилась. Других ребят забирали с улиц, катали в кутузках, пугали и выпускали. На улицах Каракаса полиция останавливает и проверяет рюкзаки старшеклассников с той же целью. Невероятно, но факт: те кто не видел жизни без чавизма, борются против него отчаянней.

Особая ситуация с ценами. Здесь цифры говорят сами за себя. Минимальная зарплата 18 000 тысяч боливаров. Два рулона туалетной бумаги 5-8 тысяч боливаров. Хлеб 1500-3000. Килограмм сыра — 14 000. Дюжина яиц — 6000. Килограмм сухого молока — 9-18 000. Мяса — 11 000. Медикаменты и продукты гигиены многим не доступны.  Курс доллара сейчас 2350-2500 боливаров.

Люди выживают только потому, что их родственники и друзья посылают помощь из-за границы, куда уехали на заработки. Иначе никак. Эти суммы постоянно пытаются прибрать к рукам местные власти, всеми правдами и неправдами. Выживают все, как могут, в областной детской больнице, например, из подаренного скисшего молока делают сыр, чтобы накормить детей.

Много неправительственных организаций и церквей помогают нуждающимся в меру своих возможностей Но гуманитарный канал в страну закрыт. Циничное оправдание этому — опасность военного вмешательства. Все еще рано делать прогнозы — слишком многое на кону, слишком много грязи вскроется, слишком много заинтересованных лиц в этой игре, даже при положительном исходе нас ждут годы восстановления.