Часть средств, предусмотренных в формульном тарифе, именуемом «Роттердам+», на покупку угля, в НКРЭКУ решили перебросить на нужды других видов генерации. Но есть и обратная сторона у этой медали – пустые склады ТЭС и угроза веерных отключений электроэнергии зимой.

Национальная комиссия, осуществляющая госрегулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) решила сделать подарок для гидроэнергетиков — с 16 октября для ГАЭС «Укргидроэнерго» увеличен тариф на 43% – с 288,85 коп. до 413,01 коп. за кВт/ч (без НДС). Таким образом в 4 кв 2018г стоимость товарной продукции «Укргидроэнерго» увеличится почти на миллиард, а точнее — на 946 млн грн.

При этом, оптово-рыночная цена электроэнергии (ОРЦ) и тарифы для потребителей остаются прежними. Это значит, что дополнительный миллиард, который заработают гидроаккумулирующие станции, не дополучат другие производители электроэнергии – угольные ТЭС.

Все дело в том, что по существующей модели, угольная генерация получает деньги от ГП «Энергорынок» по замыкающему принципу. Это значит, что в результате повышения тарифа «Укргидроэнерго» ровно на такую же сумму (946 млн грн. ) в 4 квартале снизится сумма товарной продукции для ГК ТЭС.

Таким образом, формула «Роттердам+» продолжает находиться внутри тарифа для промышленных потребителей, но часть средств ими уплаченных якобы на покупку угля для ТЭС, на самом деле по рушению Регулятора уходят в инвестпрограмму «Укргидроэнерго».

Зрада это или перемога? У тех, чье мировосприятие формируется постами экспертов типа Парасюка и Семенченко, отход от «роттердамской» цены угля может вызвать даже некоторую радость. Но все не так просто. В результате перераспределения средств между генерациями, цена угля, покрываемая тарифом ГК ТЭС в 4 квартале снизится до 2091грн/тонна (против 2400  грн/тонна в 3 квартале). А это значительно ниже тех цен, по которым станции могут уголь покупать. К примеру, регуляторная цена угля государственных шахт, установленная Министерством энергетики и угольной промышленности, составляет 2535 грн/тонна. Соответственно, разница между реальной ценой и ценой покрытия  угля в тарифе ТЭС с составит 18% или 444 грн.

Для государственного угледобывающего сектора такой поворот весьма критичен -при плановом объеме закупки угля у гос шахт в 4 кв на уровне 0,6 млн тонн, дефицит средств ГК ТЭС составит 261 млн грн. За неимением компенсации затрат на покупку угля, задолженность ГК ТЭС перед государственными шахтами составит те же 261 млн грн. В свою очередь, задолженность перед государственными шахтами повлечет за собой задержки по выплате заработной платы шахтерам, а также снижение капитальных затрат на прокладывание новых лав. Недофинансирование угледобычи негативно отразится на показателях по добыче гос. шахт в 2019г и усугубит подготовку к отопительному сезону 2019/2020гг. Хотя стук шахтерских касок под Кабмином мы, скорее всего. услышим гораздо раньше.

Но долги энергетиков перед отечественными госшахтами могут показаться цветочками на фоне другой проблемы – провала подготовки запасов антрацита на электростанциях уже в этом осенне-зимнем сезоне. Как мы знаем, уголь нужно будет завозить из-за границы по достаточно высоким ценам: из РФ – 2800 грн/тонна, из США/ЮАР – около 3200 грн/тонна. Теперь разрыв между ценой реального импорта и ценой, учтенной в тарифе ГК ТЭС, может увеличиться до 1000 грн на каждой тонне!

Что это значит сейчас для энергетиков – фактически отказ от импорта антрацита. Это при том, что даже сейчас на складах ТЭС антрацита более чем в два раза меньше, чем планировало Министерство энергетики и угольной промышленности (всего 226 тыс. тонн вместо 494 тыс. тонн). Неизбежное снижение температуры окружающей среды очень быстро эти остатки «съест». Каким образом антрацитовые блоки ТЭС будут балансировать энергосистему в зимний период становится тайной покрытой мраком. Боюсь, комиссионеры НКРЭКУ сами не в состоянии объяснить причину, по которой на складах ТЭС должен будет оказаться импортный антрацит.

  В сухом остатке – дебаты вокруг формулы «Роттердам+», которая якобы устанавливает цену на украинский уголь по принципу импортного паритета, в свете последних решений НКРЭКУ теряют всякий смысл. Теперь, «Роттердам+» всего на всего условная угольная переменная в формуле расчета оптовой рыночной цены электроэнергии и тарифов для промышленных потребителей. К настоящим ценам на уголь и тарифам ГК ТЭС имеющая весьма опосредованное отношение.

Но на смену виртуальной проблеме «Роттердам+» приходит вполне осязаемая – отсутствие у генерирующих копаний средств на закупку угля госшахт и импортного антрацита. И следующая за этим вероятность веерных отключений, которые в контексте надвигающихся президентских выборов могут стать не только энергетической, но и политической проблемой власти.

Виталий Кулик