В Киеве состоялась премьера украинской кинокартины "Родительское собрание". Уже завтра, 30 октября, лента выйдет на широкие экраны по всей стране.

– Оля, интересно, кто из вас обычно ходил на родительские собрания: мама или папа? – Если вспомнить нашу школу №106, где учились мои дочери, то, честно говоря, чаще на собрание ходил именно отец. Я, признаюсь, была всего несколько раз. Мама моя также ходила. Для старшей Тони мои родители – дедушка и бабушка – были, можно сказать, вторыми мамой и папой. Почему я редко посещала собрания? Все банально: не хватало времени. Да и как только приходишь в класс, сразу начиналась фотосессия – столько эмоций! Воспоминания о педагогах остались самыми теплыми. Со многими учителями сохранила дружеские отношения. Особенно с теми, кто вел младшие классы – светлые, преданные делу люди.

– Скажите, писали ли вы сегодня (27 октября. – Ред. ) радиодиктант? – Да, конечно, писала. Успевала ли? Признаюсь честно – не всегда (улыбается). Записывала сокращенными словами, а потом уже пыталась дописать то, что не успела. Потому что почувствовала, что Наталья Вячеславовна задает ритм! И он мне знаком с детства. Сразу вспомнила, как когда-то писала диктанты под диктовку сестры. У нее был такой же настойчивый темп, не дающий расслабиться. Кстати, сестра всегда помогала мне с учебой, особенно с математикой. Она училась в школе с математическим уклоном – в Запорожье, в школе №44, а я – в школе №1.

Поэтому сегодня, слушая диктант, будто услышала голос из своего детства. Это было трогательно – я написала об этом в соцсетях, потому что почувствовала настоящий всплеск эмоций. Буду ли проверять свою работу на грамотность? Признаюсь честно, я не успела дописать диктант до конца. Но это уже мелочи. А тембр у Натальи Вячеславовны – невероятный. Кстати, мы с ней когда-то вместе записывали совместные радиоспектакли. Скажем, есть уникальная абсолютно постановка "Кайдашева семья", где я играю Мотрю, Наталья – Кайдашиху. В записи приняла участие и наша мамочка – она тоже исполняла одну из ролей. А еще – моя младшая дочь Ганнуся. Представьте себе: объединились три поколения. Наталья Вячеславовна была режиссером этого спектакля.

– Не секрет, что начитка радиодиктанта в исполнении Натальи Сумской вызвала волну обсуждений. Многим слушателям показалось, что темп был слишком быстрым, интонации – несколько растерянными, а структура предложений иногда "терялась" в стремительном потоке слов. Это произошло из-за волнения? – Думаю, нет. Это не о нервах – скорее об особом ритме, который Наталья задала интуитивно. Она привыкла к сценическому темпу, к живой энергии, где главное – передать эмоцию, динамику, а не соблюсти диктантную точность. Она забыла, что мы все здесь – ученики, а она – учительница. И что надо немножко медленнее. А насчет волны хейта, которая поднялась после эфира... Ну, что ж, это, к сожалению, уже наша национальная черта. Мы даже фильм об этом сняли – "Десять блогеров". Да за все сейчас хейтят, поверьте. Даже сегодня, когда я написала теплый пост о радиодиктанте – о голосе, который вернул меня в детство, мне тоже "прилетело". Некоторые "прочитали" в том посте то, чего там не было. А я лишь хотела поделиться благодарностью и ностальгией, а не разжигать спор. Как вы можете, спрашивают. А я отвечаю: наоборот, хочу немножко потушить этот огонь хейта, который несется отовсюду.

– Оля, как вы лично справляетесь с этим потоком хейта, который иногда буквально накрывает? Может быть, есть свои внутренние рецепты спокойствия? – Я отношусь к этому, честно говоря, как к еще одной форме пиара. Да, иногда это негатив, но в то же время – это активность, которая заставляет людей больше писать, обсуждать, распространять. В результате публикация выходит в топ – и даже хейт превращается в определенный позитив. Потому что если люди реагируют, значит, ты небезразличен. Рецепты спокойствия? Я стараюсь абстрагироваться. Если комментарий совсем брутальный – просто блокирую, и все. Ну что я могу сделать? Разве могу "вставить мозги" тому человеку, который во всем видит только зло? Обращается к тебе на "ты"? Я не буду воспитывать. В этом нет смысла.

Почему так много агрессии вокруг? Думаю, потому что люди истощены. Война, постоянное напряжение, страх – все это накапливается, и некоторые выливают боль именно в соцсетях. Часто – на известных людей, потому что они на виду. И, возможно, это своеобразный способ облегчить собственное состояние. Но на самом деле мы должны делать наоборот – объединяться, поддерживать друг друга. Ведь сейчас нам как никогда нужно взаимное тепло, сочувствие, человечность. Посмотрите на другие страны – там, наоборот, поддерживают даже за малейшие усилия, не травят за возраст, за ошибки, за взгляд или интонацию. К сожалению, мы, украинцы, не такие. Но, надеюсь, тоже научимся добреть.

– А что бы вы посоветовали Наталье? Она не слишком активна в соцсетях, но все равно, видимо, слышит обо всем этом негативе в свой адрес. – Она сильная личность. Просто сейчас, думаю, она закрылась – и это естественная реакция. Воспринимает ситуацию философски, как говорится: и это пройдет. Наталья всегда была готова к критике, ведь профессия актрисы – это постоянная оценка, постоянная публичность. Но, конечно, даже самым сильным людям бывает больно. Я понимаю ее, потому что сама живу с хейтом уже много лет. Это непросто. Мы все люди, и никто не застрахован от недоразумений или оскорблений. И между нами присутствуют сложные моменты. Помню, как она первой сказала публично, что мы не общаемся. Я не хотела, чтобы об этом знали люди. Для меня семья – это самое святое, что имеет человек. Это тыл, это то, что держит. И когда что-то в семейных отношениях разрушается, когда неприятные подробности выходят наружу, остановить это уже невозможно.

– Сейчас вы продолжаете не общаться? – К сожалению, да. Но хочу, чтобы вы обязательно это подчеркнули: я всегда открыта к общению. Всегда. Я готова обнять, протянуть руку, подарить сестринское тепло. Почему не общаемся? Не знаю... Человек просто не пишет, не звонит. Не здоровается при встрече – и так уже давно. Знаете, это больно. Эта боль углубилась, укоренилась, укрепилась в своем негативе. И, к сожалению, к этому уже немного привыкла.

Но Наталья остается для меня самым родным человеком в мире. Это моя вторая мама. Моя крестная мама в кино, которая открыла дверь в мир кино. Именно она привела меня за руку на киностудию, где я получила роль Панночки в фильме "Вечера на хуторе близ Диканьки". Мне было всего 16 лет, режиссер утвердил. Все годами складывалось хорошо, а потом что-то разрушилось. Так уж сложилась жизнь. Иногда судьба разводит даже самых близких людей, и не всегда можно найти точную причину. Но я не держу обиды... А сегодня – хороший день. Мы на премьере фильма, вокруг – творчество, новые встречи.

– В декабре прошлого года в нашем интервью вы рассказывали, что планируете установить памятник на могиле мамы, но на тот момент не знали, будет ли принимать в этом участие семья вашей сестры. – Да, я уже поставила. Наталья не предложила своего участия, а я бы с радостью разделила этот момент с ней. Но дело не в том. Произошла одна очень страшная ситуация: есть блогеры, которые следят за могилами известных людей, особенно там, где памятники еще не установлены. Снимают это на видео, выставляют на всеобщее обозрение. И начинается волна позора – циничная, бездушная. Один из таких блогеров снял видео о нас, когда я как раз занималась проектом. Я так тщательно его готовила – он рождался в моей душе. Старшая дочь Тоня предложила использовать письма, которые мама и папа писали друг другу. Это памятник о любви наших родителей. И он получился невероятным – все, кто видел, говорят так.

Проект был длительным, финансово это было очень затратно, пришлось приложить немало усилий, чтобы собрать средства, уделить время. И вдруг этот блогер вынес на всеобщее обозрение, что на могиле нашей мамы нет памятника. Началась волна хейта – на нас с Натальей. И я была просто ошеломлена. Как так можно? Какое право имеет человек ходить на кладбище и снимать могилы известных людей только для того, чтобы выставить это и критиковать? И я просто не понимаю: как люди могут решиться на такой хейт? Откуда они берут силы на это? И что потом остается в их душах после всего этого?