В этом интервью со стендап-комикесой Натальей Гариповой – о роли юмора как способа существования, психотерапии, "подушки безопасности" и защиты для украинцев в повседневной жизни и во время войны. Этот разговор – часть мультимедийного проекта "Архетип нации", который исследует основы украинской национальной идентичности. Какими мы были, какими стали, какими мы должны и можем быть?

Автор и ведущий Ник Лисицкий говорит об этом с яркими представителями нашей нации. Среди них: Андрей Зелинский, Валерий Маркус, Евгений Клопотенко, Андрей Козинчук и другие.

Первый сезон проекта состоит из 12 выпусков, которые можно будет не только смотреть, но и слушать и читать на YouTube, подкаст платформах и сайте.

– Для меня это вообще способ существования. Юмор – это способ выражения того, что я думаю, что мне нравится или не нравится. В детстве, например, в сложных отношениях в семье, он был способом снятия напряжения, он пришел на помощь, как метод "сглаживать углы". Я интуитивно поняла, что шутка может спасать ситуации. Во взрослой жизни это осталось. Я могу юмором смягчать любые обстоятельства. Это для меня – как дыхание.

Кроме того, юмор – это моя профессия, ведь я профессионально занимаюсь им всю свою жизнь. Это то, на чем построена близость с людьми и, собственно, мой день. Если в течение дня я не имею возможности ни с кем посмеяться (например, я сама дома и не смотрела комедию), у меня появляется ощущение, что что-то идет не так, что-то не по плану, потому что мне всегда нужно обмениваться шутками и энергией.

– Существуют болезненные темы и темы, к которым человек не имеет отношения. Например, если человек не военный и шутит о том, что происходит на войне именно с военными, сразу становится понятно, что так не должно быть. Если ты гражданский, ты должен шутить о чем-то гражданском, что касается конкретно твоей жизни, ведь стендап – это выступление о себе. Недопустимо оценивать то, к чему ты не имеешь прямого отношения.

Ключевая формула стендапа – это "боль плюс время". Когда боль проходит, о трагических событиях можно шутить. Например, о терактах 11 сентября когда-то никто не мог подумать шутить, но сейчас шутки об этом есть даже в "Симпсонах". Почему? Потому что пришло время. Нам всем нужно переосмыслить, принять, прожить эту боль и выйти из нее победителем. Победитель – это тот, кто может об этом уже пошутить.

Вот пример: если в моей семье кто-то болеет определенной болезнью, я могу об этом шутить, потому что это моя боль. Я шучу о себе. Если же я вдруг начинаю шутить о болезни постороннего человека, то это может стать больно другим людям. А если я шучу о болезни, которой болел, например, мой папа, то это мои отношения с ним. И, возможно, кому-то от этого станет легче, что об этом действительно можно шутить. Юмор снимает напряжение, особенно высокий уровень напряжения, связанный с болезнями.

– Да, юмор делит людей. Он делит на тех, кто понимает, и нет. Это все же об интеллекте, о том, что человек начитан, осведомлен. Есть примитивный юмор, а есть юмор посложнее. Настоящий юмор – это о способности посмеяться, сделать себе хорошо, запустить все гормоны (дофамин, серотонин). То есть для того, чтобы оздоровиться, тебе не надо ехать в санаторий, тебе можно просто сходить на концерт стендапа. А если человек не понимает шутку или просто закрыт, он придет и скажет: "Нет, ну было смешно, конечно, но не все".

– Это логично! В самые сложные времена становится еще больше шуток. Юмор – это наша подушка безопасности, на которую нам не страшно падать. Он защищает от психологических расстройств. Нам нужно постоянно шутить и делиться шутками. Почему сейчас мемы так популярны? Людям хочется делиться чем-то смешным, кого-то веселить. Особенно, если это наш общий опыт, который мы переживаем сейчас. У нас гораздо больше точек для фиксации абсурда чем, например, в американском стендапе, где до сих пор шутят про ковид.

Мы часто говорим: "Какой сюр! " Например, украинские военные уже обучают европейцев, как закрывать небо над Европой – это сюр. Ведь еще несколько лет назад мы умоляли: "Закройте небо! " И что остается в этом сюре? Писать шутки об этом абсурде, побеждать его. Это очень сильный механизм.

Как только что-то случается, сразу происходит взрыв мемов – не на следующий день, а в ту же секунду. Я помню, это было смешно, когда беспилотник залетел на территорию Польши, и кто-то написал: "Блин, не успел проснуться, а уже пропустил все мемы! " Беспилотник залетел в три часа ночи, а к восьми утра уже было нереальное количество мемов.

– Пропаганда – это просто слово, которое почему-то демонизировали. Любая пропаганда, в которой используется юмор, классно сработает. Если социальные ролики будут с юмором, это сработает. Социальные ролики об инклюзивности с юмором – это сработает. Если социальные ролики о том, как правильно общаться, например, с ветераном или человеком с инвалидностью, будут с юмором – это хорошо сработает.

Почему все так боятся слова "пропаганда"? На самом деле что такое пропаганда? Пропаганда украинского языка в Украине. На это практически никто не выделяет деньги, но это то, что нам необходимо сделать. И это то, что нам точно нужно, потому что в этой пропаганде нам необходимо задеть не только базовые вещи, но и все глубокие "мышцы" внутри, чтобы это начало работать. Конечно, если кто-то будет этим серьезно заниматься.